иисусе, и наконец концерты. наконец мы начнем записывать какое-то очередное двинутое дерьмо, наконец не будет больше никакой отсидки задницы дома [пусть мы с калумом что только и делали, как тусовались чуть ли не в каждом втором клубе сиднея] и наконец мы просто соберемся вместе. четыре приятеля, которых проще будет назвать кучкой анонимных даунов. ментальное дцп - то, что нас сплотило еще изначально. не болезнь, а призвание. по крайней мере, так называю это я. ну, знаете, некоторые рождаются, а мы стремимся. хотя, думаю, это и так ясно по тем видео, которые мы выкладывали еще до начала всего... этого. до всех тех каверов, до тупых дуростей на камеру и поздравлений в канун каждого рождества_ нового года_ др тётушки из аляски. но больше, конечно, было тех, которые мы не кидали. например, того, где эштон пытался сбрить волосы калуму. или когда калум пытался мстить ему и повыбрасывал все его трусы в мусорку. или... когда мы впервые поцеловались с майком. да, самое чокнутое, наверное, что это произошло не в отдельной запертой комнате, а почти при толпе людей внизу и с включенной вэбкой, о которой мы даже не знали. и если честно, то я благодарен за это эштону за то, что тогда ему стало настолько скучно. мы все дружно напились, конкретно я и майкл флиртовали почти весь вечер [хотя я и не понимал, к чему все это, когда он еще в начале нашей дружбе рассказывал мне "мифическую" историю о том, какой он страшный гомофоб], а затем свалили втроем в мою комнату и, кажется, потому, что ирвина кто-то оскорбил. мы с клиффордом тупо оказались рядом и не могли не поддержать ужравшегося в хлам друга. закинули того за компьютерный стол, поунижали мудака, который вроде увел у эштона бабу, поржали над ним [уже ирвином] и сами завалились на кровать продолжать наш хохотливый марафон. то, чем он закончился, стало неожиданностью для нас обоих. далеко не новинкой, то есть окей, не для меня так точно [про отношения клиффорда я знал тогда всего ничего], но ярким впечатлением отмазались точно.

настолько, мать его, ярким, что после него я уже не смог адекватно воспринимать даже случайную связь на ночь. на вечер, на вечеринку, плевать. учитывая тот факт, что их всего было пару раз. ха, и, вероятнее всего, чисто ради того, чтобы убедиться в том, что больше мне не хочется. ничерта, кроме повтора с проклятым майком. кроме сотни повторов, которые он мне не позволял еще очень долго. хотя, моя проблема скорее заключалась в том, что я просто об этом не говорил. не начинал, не намекал, на затрагивал эту тему вообще. так как знал, что клиффорд на это никак не отреагирует. собственно, именно это он и делал.

ох, и опять я ухожу в историю. но, наверное, я слишком сильно люблю её. не скажу то же самое о клиффорде, хотя уже миллиард раз хотел. лично, в глаза, когда мы скрывались за сценой или в гримерке, пораньше убегая от остальных парней. но меня постоянно останавливало только то, а вдруг я опять надавлю? ведь я уже пробовал, знаете. да уж, это был довольно драматичный период моей жизни, а точнее аж целых два дня, но эту ссору я определенно запомню надолго. крупная и целлюлитная жопа, в которой когда-то оказались наши отношения. поправочка - "отношения". с тех пор я пытаюсь больше не затрагивать тему признаний. я требовал невозможного, когда знал, что майки не сможет. не боится, а просто... он не такой. потому что он чокнутый фрик, а я тот самый, который должен смеяться над его шуточками и подтрунивать в ответ. потому что это я за розово-сопливую нежность и обнимашки даже в три часа ночи. подняться к нему на кровать этажом выше и достать. но... к моему большому счастью и удивлению, он давно научился терпеть это. к слову, как и я его стёб в мою сторону каждый гребаный раз. никаких исключений, да, майки? тогда терпи похожую трепку и от меня.

- баклажаны будешь? или, ой... ты своих не ешь? - завтрак начинается с очередной порции приколов над клиффордом, а в последнее время - конкретно над его новым цветом волос. признаться честно, я торчал по баклажанному майклу больше всего. даже ядерный перец или белая смерть не сравнится с этим.... новым подвидом смурфятины. и это у меня уже либо сексуальная выдержка сдает, либо этот проклятый цвет действовал на меня настолько невыносимо_ дряно_ паршиво. паршиво от того, что я не видел его около месяца, дурацкие непонятые сообщения рассказывали о малом, а после приезда в лос-анджелес мы даже толком и не успеваем побыть наедине. и - ах да - я тут покрасился, немножко символично своей ориентации, но знает об этом только три человека. и мой парень в том числе. парень? кажется, да, ведь ты называл меня так в порывах раз пять-шесть? десять? неважно. неважно, когда тебя все устраивает, а меня "вроде бы", но я не хочу потерять даже нелепое это. хотя, знаешь, должен признать, что твоя ревность - лучше нашего секса.

я говорил "наконец концерты"? я уже жалею об этом. не о концертах. а о времени, которого в этом забитом городе становится в минимум. для ребят, для тусовок, для нас. только запись, только разъезды от студии к отелю и так по кругу. но сегодня, кажется, воскресенье, а фелди вроде даже обещал дать нам небольшой заслуженный выходной после почти_ недели отработки за новым альбомом. и, кстати, об этом с ним договорился сам клиффорд. нет, слышали? серьёзно, сначала я подумал, что это розыгрыш. даже посмеялся вслух и завалился в свою комнату собираться хоть куда-то. иврин вроде приглашал всех завалиться в караоке-бар или оседлать быка в каком-то из новоткрытых пабов по оушен-авеню. выбирать не приходилось, все равно пошел бы за толпой. правда, все наши общие планы внезапно прервал синеволосый.

- простите, ребят, но... вы знаете, - конечно, знают. если этот кокнутый позвал куда-то меня, я как послушная сучка не могу отказать, даже если буду обижен на него с неделю. в конце-концов, я ждал этого, мать вашу, без недели месяц. и если мы потом вечером вернемся вместе в отель, то-о-о... это будет наш первый секс после того неожиданного безумия, когда он просто вышел из душа, а я просто невинно лежал на его постели. естественно, потом мы обрекли ее "нашей" с от-"наш"ивали её несколько часов подряд. начало января или вторая неделя. с тех пор это все. ах нет, одна пошлая смс в час ночи, что ему хочется. ну мне тоже и что теперь? поехали вместе со мной в кафе? поехали. к счастью, уже не в смс-варианте. а лично между паузами, когда мы вместе пошли забирать вещи из автобуса. горячий поцелуй в знак благодарности, несколько секунд обомлевшего меня и я... и я напрочь забыл о слове "отказать" в своём лексиконе. или правдивей сказать будет - в своей жизни?

- и куда мы? - задаю этот вопрос уже не клиффу, а водителю. первый скрывал это и только как-то затяжно улыбался на любую мою попытку вытянуть ответ. нуикозел. час назад парни свалили куда-то в западную часть бурного лос-анджелеса, а мы ехали, кажется, в совершенно обратную сторону. и сейчас на часах без двадцати четыре, народу в этом районе мало и пляж, что рядом создавл в моей голове самые романтичные картинки, которые мог только выдумать. именно поэтому я и предполагаю, что - это свидание или мне кажется?

тихо на ухо, полубоком и медленно разворачиваясь к тому на неудобной задней части салона машины. черные тонированные окна, майки. сомневаюсь, что водителю есть до нас дело, а хоть какой-то мексиканец снаружи узнает лица "звезд" из одной австралийской группы. просто скажи "да" или выдай очередной ребус для моих ослабевших извилин. в любом случае, не обещаю быть спокойным даже в случае негативного ответа. моя загадка тебе состоит только из двух слов: скука + желание. надеюсь, ты догадаешься, как решить это.

you are my light, no need to hide
you are my clock, keep me on time
you are my angel, you are my c r i m e
i'll serve this sentence the rest of my life

и твои глаза действуют на меня слишком... отвратительно. живот стягивает словно веревками, а зубам хочется вцепиться в твою кожу, потому что вот - насколько невыносимо мне было смотреть на тебя сейчас. какое-то притупленное меланхоличное состояние. из категории "кишки сворачиваются", но, на удивление, не из-за того, что тошно. наоборот - до одури приятно. дьявол, и почему мне вообще приятно, когда ты такой козёл и ничерта мне нормально не объясняешь? я должен беситься и метать, задавать еще триста сорок вопросов сверху, доставать, выводить тебя. но вместо этого я как-то больно гладко реагирую глухим смешком в твоё плечо и в сотый раз ухмыляюсь тому, как ловко ты выкрутился из ситуации. "серьёзная картофелина", хах. кажется, даже я столько эпитетов не подберу к любому твоему выражению лица. да уж, и я определенно проигрываю тебе в оригинальности по всем подсчетам.

никогда не думал, что скажу этого. хотя, господи, и кому я вру? с майклом клиффордом это пустая фраза, тупо убившая кислород. кинутая, чтобы забить голову левой херней или просто самооправдаться. я же сейчас пытался проделать второе. ключевое слово - "пытался". ты, кстати, не заметил, как любые мои попытки в твой адрес [чего-либо] уже который раз заканчиваются провалом? ты чёртов ведьмак, не меньше. твои манеры, твоё поведение, дурнейшие до дибилизма слова... они должны отталкивать. и, знаешь, они отталкивали меня добрую часть нашего знакомства. даже когда мы уже были вместе в группе. помнишь те первые дни, майки? я люто хэйтил тебя и, ух, я о-о-очень, очень близко был к той черте "ненависти", которую прежде так боялся переступить. я не хотел, чтобы она сделала меня чёрствым или таким же злым, как и ты. но ты не был злым. ты был просто слишком реактивным агрессивным идиотом, когда я напрасно преувеличивал любое твое действие. в разы. ты пошутил - ты мудак. ты зацепил мое плечо - ты хотел придолбаться. а я, скорее всего, элементарно не понимал тебя и принимал всё близко к сердце. когда мы просто были до жути разными людьми. безумно разными. но тогда я просто забывал о главном законе природы: противоположности притягиваются. и самое странное - я все еще не был уверен, что ты минус.

потому что глядя на твои счастливо-коварные глаза сейчас и на эту неестетсвенную широкую улыбку, я какой-то из внезапно оживших извилин понимаю, что чего-то не уловил. не узнал, не вспомнил, не догнал. и больше всего меня убивает то, что это может оказаться нечто важное, а я как всегда пропускаю все из этой категории. события, даты, крутые пришествия - моя память, вероятно, слишком коротка для такого. хотя скорее всего я просто живу каким-то собственно выдуманным календарем. знаешь, в нем может нет обведенных красным дней недели и надписей сверху, что_ как_ когда особенного случилось, но помни, в моей голове навсегда важным выделено только три вещи: семья, музыка и уже который месяц ты. год? больше? никогда не считал только потому,  что постоянно забивал голову размышлениями о том, что же за дерьмо_ ахинея_ чувства происходят между нами и как понять, насколько сильны твои. и если что, то надеюсь, заторможенность по жизни оправдает меня на сегодня.

- окей, - тихое и расслабленное. сюрприз так сюрприз. волнительный-загадочный майк. ты действуешь на меня слишком неправильно. ты поворачиваешься и даешь ответ в такой простой манере, а по моей голове словно воем. и как ты так делаешь? из абсолютного ничего - все и в совершенно. я не умею так. я не умею быть, как ты, и я не хочу. а еще я не хочу, чтобы ты действовал на кого-то еще настолько же дико, как на меня все это проклятое время. и срал я на миллионы убивающихся по тебе фанаток. они думают, что знают тебя, когда ничерта. и сильнее всего я хотел бы сказать обратное... но даже сейчас я что только и могу, как беспомощно пялиться на тебя и искать догадки в твоих движениях, ускользающих_ влажных пальцах и незнакомых улицах напротив. правильно, отворачивайся от меня, майкл. так ты хотя бы не увидишь, как я нервничаю уже которую минуту.

когда мы наконец паркуемся у входа в одно маловиное кафе, меня пробирает и удивлением, и восторгом одновременно. я серъзено был поражен клиффордом да и самим местом тоже. заведение было такое простое, но и... такое до боли домашнее. напоминает вечно жаркую австралию и то самое место, куда мы с ним впервые пошли вместе. только вдвоем, наигранно серьезные и  по-ребячески наивные. и, знаешь, а я помню каждую деталь того дня. кажется, это было начало сентября и прошло как раз пару недель с той самой вечеринки в честь окончания лета у меня дома. тогда мы заскочили в первую мороженницу, заняли столик снаружи и заказали обычный пломбир. разве что с тонной абсолютно-не-полезной сладости в виде начинки. карамельная посыпка, разноцветный m&m's и чуть ли не целых полкило жевательных мишек сверху. кажется, потом мы еще залили все это дело взбитыми сливками, а следом, дурачась, по очереди заливали его в рот друг другу. господи, это было так забавно и так весело, что, вероятно, именно поэтому оно никогда-никогда не забудется. такой свободный, открытый придурок клифф и впервые принявший его несмелый, странный я. впервые принявший и влюбившийся так несерьёзно. в такого несерьёзного. влюбившийся... наверное, даже тогда я еще толком и не понимал этого.

зато понимаю сейчас, когда абсолютно счастливый и довольный усаживаюсь на желтенький стул напротив синеглавого. так забавно, твои волосы теперь цвета моря и от этого ты сам весь кажешься каким-то далёким и необъятным. мне так же хотелось обнять тебя, когда я не мог. не тут, не сейчас. и так буквально-аллегорично ты стал для меня морем, потому что теперь я действительно могу в тебе утонуть. в этих проклятых глубинных глазах и зрачках - чертовых пираньях. они пожирали меня на расстоянии, а ведь на лице была вполне добродушная улыбка. и ты такой невинный... точнее, пока не говоришь свою последнюю фразу.

- тихо-тихо, держи, - пытаюсь спасти ситуацию сразу, кивая резко взволновавшемуся официанту в знаке, что всё в порядке, и быстро меняю наши с клиффордом стаканчики местами. теперь у него четыре заслуженные шарика, а у меня два. и, господи, знал бы он, как мне сейчас тоже "немножко поднасрать" на эту мелочь в количестве, когда одно осознание того, что он сделал всё это ради свидания для нас двоих, уже делало меня самым сверхсчастливым придурком на свете. или вторым после майкла? он тот, кто всегда любил быть первым, поэтому я с легкостью уступаю ему даже это звание. да я бы уступил ему всю свою оставшуюся жизнь, если бы он только сказал сейчас хоть что-то утешительно серьёзное. волнующее_ откровенное_ нужное [?]. нет. и вместо этого он просто опять становится собой.

хихикаю на его последний комментарий по поводу всей этой петрушки с мороженым и широко улыбаюсь реакции парня, а особенно тому, как забавно он сложил свою руки крестом на груди типо в обиде. такой недоумок, ей богу. такое ощущение, что ему не двадцать будет, а двенадцать. в принципе, кто-кто, а клиффорд в этмо плане определенно никогда не изменится. и я уже довольно откидываюсь на стул назад, когда доедаю свой последний йогуртный шар, с полученном кайфе неторопливо поглаживая пузо. да, клифф, еще ляпни сейчас хоть что-то из серии "прицнессе так мало нужно для счастья" или " неужели прицнесса на диете?" и я пульну в тебя катапультой ровно из тех оставшихся капель в своём стакане. поверь, я не промажу, а вот ты в свою очередь после этого станешь синеньким в горошек. и я говорю уже не только о твоих волосах, между прочим.

- а ты случайно не растолстеешь к своему следующему дню рождения? - отмечаю про себя то, как быстро он уматывает уже предпоследную ложку мороженого, и воспроизвожу свою вполне логичную гипотезу парню. а следом по-дебильному ржу в своей излюбленной манере и сразу поднимаю обе руки вверх, типо "соррерсорре, просто зря болтать люблю, словно ты не знаешь". и обратно возвращаюсь к нашему столику, кладя локти по обе его стороны. теперь я чувствую себя властелином стола. ха, прикольная мысль. только хочу сказать ее майклу, как он спустя секунды неожиданно оказывается в десяти сантиметрах от моего лица и в своей привычной язвительной форме отвечает на мой вообще-то риторический вопрос о его будущем весе. и я уже хочу бросить тому, какой же он законченный лосьпридурокидиот, но когда его рожа и губы так близко, а это брутально-самоуверенное выражение лица не исчезает все следующие минуты - единственное, что я хочу сделать, так это как можно скорее дотянуться и поцеловать его. вжопубеситменяобоже. но нет же! мы ведь сидим в общественном месте и вокруг нас десятки других занятых столов с парочками и типичными толпами друзей. казалось, что вообще мне мешает сейчас сделать это, но совесть тут же бросает одно немаловажное напоминание, как статус. ведь "люк хэммингс из группы 5сос уже не в одном интервью упоминал, что с радостью встречался с кем-то из фанаток." неправда, но так мастерски лживо записанная на камеру. помню я, он когда-то тоже что-то подобное говорил. сквозь опущенные глаза и камень где-то в области задёрганной груди. гадость. какой же этот бизнес - гадость. последняя продажность и подстава всего, что только не дорого. и я плавно меняюсь в лице, медленно опуская слегка загрустневшие глаза вниз, а пальцами левой руки бережно подползая к твоей правой. мы сидим ровно напротив, значит я правильно угадал сторону. о господи, и да, конечно же, именно об этом я сейчас и думаю. совершенно не о том, как же я схожу с ума от каждой секунды нашего безумного сегодня.

- я дико скучал по тебе... олух, - и последняя часть самая важная. нежные оскорбления - наша любимая с ним деталь с этих недопереотношениях. ведь как ты там говорил, майки? сопливые чувства не по тебе? тогда не улыбайся так сладко и страшно-убивающе. иначе я скоро растворюсь ровно на этом самом стуле. окончательно.

"знаешь, а ведь до тебя я считал себя роботом, которому не нужно даже одеяло. мне не нужно было ни внимание, не уход, ни чувства. ничерта. последнего вообще не должно быть. мешает, лишнее и просто запретно. такова была система. которую ты разбил после долгой бойни в заледеневший металл. я обещаю тебе, клиффорд. когда-то и я разобью тебя так же. "

and you are the reason i'm smiling
when there is nothing to smile about

хочу тебе признаться, майки, что из меня паршивый лжец. я лгал тебе тогда, когда часто шел после колледжа надутый домой и оправдывался типо состояние дерьмовое, когда все это было только из-за тебя. когда все это исключительно из-за тебя. и состояние, и настроение, и разбитый мыслями череп. я лгал тебе, парням, только потому, что знал, как ты не захочешь выставлять это дерьмо напоказ. это дерьмо, которым ты обзывал которую по счету "случайность" со мной, и то самое дерьмо, которым по-настоящему были мои просравшиеся чувства к тебе. я понял это еще в тот самый день, когда после вечеринки ты тупо ушел, не попрощавшись, а потом еще где-то с неделю мялся, чтобы признаться хотя бы себе, что тебе это понравилось. черт подери, да тогда ты вытворял с моей глоткой такое, что слово "понравилось" - глупейшее из приуменьшений, которые можно было выдумать. на фоне того, что ты делал и как ты это делал... о да, майки, и лучше было соврать. я вник в эту твою двинутую философию слишком поздно. когда осознал, что мои полу-влюблённые мысли и желания законченного педика никому не нужны, а особенно тебе и особенно когда мы вдвоём. я начал лгать в тот самый момент, когда понял, что враньё - единственный путь удержать тебя рядом. и, скорее всего, я был просто рехнувшимся психопатом, но... отчего-то мне казалось, словно это все решит. твою проблему с трусостью, мою - с признаниями, и нашу общую, где не было места даже мысли о продолжении. но когда это случилось - повторение уже прошло вошло в привычку. сделав меня невыносимо зависимым, а тебя торчком по возможности. знал бы ты, как я ненавидел, что ты не можешь зависеть от меня так же.

именно поэтому я врал, врал и еще раз врал. я прикидывался славным другом, который всё понимает, я играл товарища по группе, который никогда не спалится, и совсем не заметил, как моя роль уже который месяц изменилась на парня, что должен всё просто принимать и жить с этим. и знаешь, я принимал. я веселился, когда все сходили с ума вместе, я держал всё на расстоянии, когда понимал, что ситуация становится рисковой, и я вечно затыкался, когда требовалось. потому что ты - все, что я хотел удержать в основе. ты - главный нападающий моего сознания даже в десять часов вечера. время, когда стоит думать о сне и падать уставшим на кровать. а мне хотелось только твоих скользких приятных губ и грубых рук по моему животу вниз. невыносимо. черт, и я даже думать об этом спокойной не могу. особенно глядя и ощущая на себе этот дурной взгляд сейчас. но я даже и подумать не мог, что тогда творилось в твоих мыслях. 

я лгал тебе тогда, майки, я так же лгу и сейчас. я ничерта не скучаю. я буквально белею от недостатка твоего раздражения в моей крови. тупого бесчувственного взгляда на меня, руки на моем колене "словно случайно", да даже обычного присутствия рядом! но никак и ни за что этих убийственных фраз в лицо, которое еще минуту назад влюблённо пялилось напротив. и ты рушишь все, как штормовыми волнами тихий причал.

- ты устал меня видеть с моими друзьями? серьёзно? - хочу ляпнуть что-то про твою слегка надоедающую херню с ревностью, но боюсь сказать это вслух, потому что ты же сразу оспоришь это дурными аргументами. из серии "люк, ты тупой гандон" или "да ты никто для меня". и я уже хочу забить на это, добавить какое-то расслабляющее "ладно, хватит", но ты успеваешь ответить на то, что по идее не нужно было. и похожий трюк с мороженым в этот раз у меня не проходит. а мы опять рисуем черным на давно сереющем куске грязной скатерти, - а с кем ты хочешь тогда видеть меня, а, майк? у тебя вечно какие-то сверхважные дела, типо берлоги или приглашения бывшей потусить вместе и в последствии наделать сэлфи для ее инсты. да ты мне в ла обещал прилететь еще в начале прошлой недели! я типо по-твоему должен был все это время сидеть смирно в своем номере и пить безалкогольное мохито? так извини, что я тоже жить хочу.

и я буквально чувствую, как горят мои ребра. если в начале я еще хотел перевести все это в нашу очередную глупость, дебильно улыбался с намеком в глазах на "ты не серьёзно", то сейчас мои щеки готовы были вздуться, а адреналин в крови кричал бежать по первой возможности. но, кажется, я упустил ее еще в начале своей второй или третьей реплики.

мне хотелось разбить эти два стакана и затолкать твой рот разбитым после них стеклом, потому что только тогда ты вероятно смог бы наконец заткнуться. не продолжал бы отвечать на мои вопросы, делать из меня гулящего, слепого урода, который, оказывается, виноват чуть ли не в нападении на сраного кеннеди. и я просто молча втыкаю на финиширующего в монологе тебя. твоя очередь, твои упреки, новые, грубые, с уставшим_ обидчивым взглядом - только теперь моим - и этой зависшей приоткрытой челюстью. честно, такого я от сегодня не ожидал. моя способность говорить и двигаться теряется где-то на полпути до точки взрыва. она застряет примерно между моим последним зависшим выдохом и попыткой упрекнуть тебя в том, где мы оба были поровну виноваты. где мы оба, в принципе, и не были виноваты вовсе. я слишком сбито смотрю на тебя и надеюсь, что это не было так громко, хотя, даже если это и было тихо, моя речь все равно выдалась довольно-таки сухой и затянутой. и я просто завалил твой очередной тест по проверке моих нервов. но можешь не говорить мне его результаты. я уже и так четко вижу красный жирный минус. на разговоре, который мы закончим с тобой прямо сейчас.

я не выдерживаю. мои пальцы слишком крепко сжали край стола и я просто бросаю руку в сторону, резко справляясь с болью. cука. кажется, я даже шиплю это себе под нос и мне уже плевать, если ты все вероятно расслышал. знаешь, а ведь всё бы было хорошо, если бы ты не перебил меня, когда я как раз был на пути тех тупых ладнохватитпрости и забивании этой темы на вечно. но, видимо, посраться - то, что давно состояло в твоём списке плана на день. поздравляю, клиффорд, у тебя это вышло только что просто на пять с плюсом. твою мать, да это у тебя выходит получше любых выходок, что ты умел проделывать. по крайней мере, со мной они всегда срабатывали идеально.

твои слова, дурным потоком еще и еще сверху, словно пилой по точенной платине. они не режут, они затупляют. медленно действуют на нервы, которые и так давно сдавали по всем показателям. пила рубила платину по милиметру, ровно как и твои слова десять секунд назад мой слух. разрушали, уничтожали то, что было вроде бы крепким накрепко. натренированным за годы. да хотя бы за эти пол! я ведь отлично справлялся, майкл, да чтоб тебя... я каждый гребаный раз игнорировал, убегал, переворачивал наши намечающиеся разборки в другое русло. когда ты, проклятый чертов эгоист, даже и не пытался уйти от этого. а скорее всего, только и желал, как бы повторить, вырулить на них снова. и ведь, о господи, я совсем забыл, что ссоры - твоё любимое занятие по жизни. прости, что попытался их вытеснить гадким и неуклюжим собой. надеюсь, я не слишком помешаю вам двоим, если встану и уйду сейчас?

- я сам за себя заплачу, - кидаю в центр стола двадцать баксов и молча подрываюсь со стула. на нас никто не смотрит - достижение. неужели у нас впервые вышло разосраться на публике и не привлечь к себе внимания? в любом случае, это не утешало нисколько. моё сердце все еще колотило, как у безумца, а этот ебнувшийся диалог я не хотел продолжать абсолютно. я показываю белый флаг первым и уже думай, что хочешь, майки. считай меня поганым ублюдком, равнодушным козлом, поливай говном, сколько душе угодно. все равно я больше тебе не отвечу ни на единое оскорбление. потому что я знаю, что спустя несколько дней ты сам заговоришь со мной первым. может быть это сделаю я, может и нет. может это произойдёт совершенно случайно, в помещении вместе с парнями, и просто потому, что нам нужно было решить что-то вместе или еще какой-то бред. или я просто устану молчать и наталкивать ирвина с худом на очередные драматические расспросы о том, что же опять между нами произошло. но только когда я сажусь в машину на переднее место и понимаю, что водитель оставил её вечером на нас, то все мои планы по поводу молчания всю дорогу в отдельности от тебя уходят в большую и жирную задницу. пересаживаться назад мне лень, а дорогу я не знаю. значит ты сядешь за руль и мы опять будем находиться рядом. близко. ближе, чем в кафе. черт подери. но я обещаю, что буду смотреть на тебя как можно реже, майкл. настолько, насколько мне это позволят глаза и нервы, слетевшие по всем параметрам. а еще пейзаж напротив и музыка, которую я включаю буквально сразу же, как только ты появляешься и молча заводишь машину. молюсь, чтобы так же мы доехали вплоть до нашей гостинницы. так или иначе, свой рот я в ближайшие минут десять точно не открою.

когда ты понимаешь, что наступает тот самый момент раскола, ты... ты просто падаешь. ты чертова рухнувшая башня, которая прежде была такой устойчивой пизанской. эштон смотрел на меня с восхищением, честно. а я с другой стороны не понимал, как ты выдерживаешь слишком хилого, слишком чокнутого, помешанного на твоей личности меня. хотя, сегодня ты мне ярко показал, что абсолютно срал на это. что мы вместе абсолютно не соединяющиеся полюсы. мой негативный и твой негативный. и вряд ли хоть кто-то из нас посмотрит сегодня в противоположную сторону.

my beginning and my end
broken truth
whispering lies
and it hurts again

наверное, я просто слишком застрял на тебе, майк. на твоих слишком непонятных для меня шутках, на твоих неискренних взглядах и на словах, которые каждый раз для меня словно новая проклятая загадка. знал бы ты, как они мне осточертели. как я устал вечно пытаться сказать что-то подходящее твоим глупостям, встревать в разговор после такого остроумного тебя, не пытаясь казаться полным олухом. ведь ты все равно сделал бы это. снова. тебе же это так нравится. издеваться надо мной, трепать мои нервы, мысли, душу. да она уже давно загнулась под неумолимым тобой, неужели ты настолько слепой, чтобы не видеть этого? как же ты не понимаешь, что я оказался в проиграше еще в тот самый день, когда впервые ляпнул, что "кажется влюбился". или нет. наверное, это произошло раньше. то утро в мороженном кафе. я сдался еще тогда и без задней мысли о том, чем обернется для меня весь этот провал. раз за разом. но я не жалел. потому что пока у меня был ты - остальные проблемы казались полнейшей хренью. мелочью на фоне катастрофы, в которой я погряз уже так давно. катастрофа, имя которой "майкл клиффорд".

ты заразил мой организм без разрешения. никакой вакцины, никаких таблеток, простое смирение и жизнь дальше. за такое не садят... к сожалению. а жизнь остается мне хоть продолжительная, но до дикости жалкая. и если первые несколько дней заражение проходило гладко и даже приятно, то за все эти месяцы моего игнорирования она успела подобраться слишком близко к самому важному органу. проклятое сердце звенело сейчас так, будто в него вкололи шприц в двойной дозой адреналина. успокойся, люк. тихо. да черт, но почему ты продолжаешь тогда это делать, а? майки? заражать_ уничтожать меня по миллиметру, даже когда я озлобленный свалил от тебя за дохрена сраных метров, лишь бы не видеть твою скользкую рожу. лишь бы отдышаться просто без тебя, когда еще каких-то славных минут двадцать назад мне было так мало нашего с тобой общего воздуха. особенного, что ли? не знаю. но главное, что вот - сейчас мы опять сидим рядом и это разрывает меня. сантиметров 50, не больше. меряю глазом. каких-то десять секунд, мы трогаемся с места и я вновь ощущаю этот колючий импульс вдоль по всему телу. челюсть сжималась от неприятной боли в радиусе ребер, кулаки упирались в непослушное сидение, а глотка просто выла. но я был нем. я молчал и тупо пялился на пустырь в окне, что с моей стороны. паршиво быть пассажиром. я не могу вмазать водителю, даже если сильно захочу и потом пожалею. но сейчас я скорее хотел врезать только одному себе. потому что я абсолютно не знал, как решить все это дерьмо между нами.

может быть я паршивый парень, майки? ты скажи мне, я хотя бы буду в курсе. узнаю твое мнение, оценку себе, в конце концов. я ведь далеко не совершенный и никогда им не буду. ни для мамочки, ни для фанатов, ни даже для тебя. как не старался бы. как бы не пытался подходить больно чокнутому тебе, больно резвому и такому беззаботному тебе, со своими странными замашками из серии "ваниль и сопли" и причудами загнанного комплексами тихони. и нет, я вовсе не строю из себя королеву драмы. в тот день, когда калум познакомил меня с тобой, я думал, что навсегда буду серой мышью, которая только и годна для унижений. я был хорошим куском мяса, на котором тебе так удобно было тренировать свои безпонтовые шуточки. твой плоский сарказм проел мне мозги за одну лишь неделю. а теперь представь, что произошло с ним за все эти годы. ха, да тогда между нами была не просто неприязнь, это было сухое и четкое отрицание друг друга. вообще. везде. я изолировался, я пытался отдалиться от тебя, игнорировать во время любой из бесед, но когда мы все вместе превратились в группу - это стало тяжелее. избегать контакта, общих поездок, тусовок у кого-то дома. на репетициях было особо сложно. нам приходилось сидеть вместе, притворяться, словно мы славные приятели и улыбаться между моментами. и как же я хотел назвать твою улыбкой самой гадкой из всех, что я видел. но тогда я соврал бы только себе.

и когда ты заговорил, меня чуть не передёрнуло. это был глупый комментарий по поводу твоего имени, после которого я глупо улыбнулся в себе в кулак и все еще словно обиженный не позволял себе повернуться в твою сторону. ведь еще несколько минут назад ты так заумно заливал мне херню про какое-то непринятие. серьезно? если все дело в этой дурацкой конкуренции "почему ты не можешь, а я могу", то мне кажется или мы зря тратим наше время? именно поэтому я тогда сразу свалил, оставив тебя без ответов, мысленно натравил на тебя всех бесов из ада и возненавидел себя в сотый раз за то, как до сих пор не научился спокойно реагировать на твою ревность. ведь, блять... я же спокойно мог перевести всю эту чушь в какой-то сладкий диалог о том, что ревность - это даже приятно, продолжай, майки, я тут послушаю. хотя... не уверен, что с его характером и моей упертостью вечно быть правым мы бы пришли к компромиссу в ближайшие минут сорок. сутки? от этого всего мы бы как минимум отходили столько. точнее, на это я ставил до момента, пока ты опять не заговорил.

так и хотелось ответить "а люк от лоха." олуха даже вернее, но не так созвучно. ха, и вот мы уже играем в ребусы на тему того, кто остроумнее что выкинет про свое имя. только я вел эту игру пока что только в своей голове.

- одиннадцать... черт, я совсем забыл, - говорю это ели слышно, уже игнорируя всю твою остальную речь и упираясь взглядом в руль. ты говоришь свои следующие слова так внезапно и я разве что только и успеваю, как глухо повторить их. я такой идиот, господи! - я-я не знал, майки. честно не знал.

эм, прости меня? я такой олух. я самый настоящий олух и просто ничтожный парень. потому что сейчас я даже не знаю, что еще могу сказать тебе по этому поводу, а извиняться было бы равно тому, что проиграть этот спор с упертым козлом тобой, где ты так же ни за что в жизни не сказал бы слово "прости". это ведь так на тебя не похоже, да? проще обвинить во всем меня и сослаться на пустые аргументы типо ты слишком странно смотришь на эштона. да я на всех так смотрю! когда слишком долго думаю, когда мне просто тухло во время очередного интервью и когда я просто завис на своем. это происходит непроизвольно, а для тебя это уже целая проблема галактических масштабов. думаю, тут я тоже мог бы вставить твою цитату про "почему ты не принимаешь такого меня". но, к твоему счастью, мне легче было сказать - прости меня.

- не за ссору, там ты слишком много выебывался, - типо филосовское лицо, интонация великого мудреца и глупая секундная улыбка с ожиданием твоих оправданий следом, которые я прерываю буквально сразу, - прости за то, что повел себя как дурак сегодня. и за то, что забыл.

и холодная серьезность прерывается теплой искренностью, которую я теперь наконец мог сказать тебе вслух. ведь ты... ты такой вспыльчивый и такой дурак, мой майки. но ты старался. ты сделал все это для ванильной размазни меня, а я не оценил. я раскаиваюсь. я действительно раскаиваюсь. и брось делать такое лицо, ты прекрасно знал, что твои слова сработают. а мне совсем не трудно замять это и извиниться. в конце-концов, я вроде и так единственный, кто вообще это делает.

теперь ты ехал с какой-то двинутой ухмылкой на лице и я не мог не наслаждаться этой чокнутой ситуацией, в которой мы оказались. из которой вроде бы сбежали, но легкое напряжение не покидало меня еще с минут пять. поэтому я тупо пялился. рассматривал тебя так жадно, словно я голодный, а ты - свежий кусок бифштекса. тебя не хватало разве что качественно отжарить, чтобы ты стал сочным ростбифом. ха, отжарить. уверен, скажи я это вслух, ты бы уже давно оценил шутку. или сразу перевел бы ее в пошлое русло и заставил меня краснеть. но, боже, с тобой я давно уже отучился от последнего. сейчас я даже не вспомню, когда наши фразы "ты можешь отсосать у меня" стали настолько буквальными. настолько, что я был готов сделать это прямо сейчас.

ведь я хотел. я не знал, чего мы ждали. но, серьезно, делать паузу прямо сейчас казалось мне не просто полнейшей глупостью, а и унылой тратой времени зря. предлагаю на сегодня отложить это. ровно как и я свою руку ровно тебе на бедро. ты как раз уменьшал скорость на повороте у заправки и твой чертов профиль, который я уже мог изучать без прежней ненависти, давил на больное. то самое больное, которым мы не занимались добрых месяца полтора. дольше? не хочу считать. но эти сжимающиеся раз за разом скулы, эти твердые руки у руля... скажи, ты делал это нарочно? в любом случае, я - да. и я хотел продолжать это прямо здесь.

- тормози, - говорю это полуслышно тебе в плечо, когда продвигаюсь и просовываю свою руку выше, довольно-таки удачно расстегивая следом твой ремень. отсовываю его в сторону, позволяю тебе пошутить, а когда ты наконец останавливаешь машину у обочины, то моментально разворачиваюсь к тебе полностью и хватаюсь той же рукой за рубашку. свободная присоединяется к процессу лишь потом, когда я слишком резко подвигаю твою тушу к своей и вбиваюсь в губы самым грубым и продолжительным поцелуем. дьявол, и я готов был отдать за эти губы вечность. продать материк, взорвать остров, уничтожить соседнюю планету. потому что они как нежнейший крем, который я любил так жадно. именно из-за них мне хотелось прибить тебя гвоздями к стенке своей комнаты и оставить там, как трофей. ты только мой придурок, майки. и поверь, попытка убежать от этого тебе очень не понравится.

быстро отстёгиваю себя от ремня безопасности и помогаю справится с твоим, следом уже торопливо на ощупь выискивая между твоих ног эту гребаную ширинку. подвигаюсь ближе, как-то сбито целую, но теперь я наконец могу вкусить тебя глубже. сильнее, яростней. мое тело напрягалось, словно под оголенным проводом с током в тысячу вольт. это все ты и твои сладкие губы. не останавливайся, майки, прошу. чувствую, как твои джинсы набухли и именно поэтому оттягиваю ширинку вниз все медленнее. в твоих трусах температура не меньше сорока. и неужели ты так же сильно этого хочешь? - или все-таки отель? - останавливаюсь всего на секунду, улыбаясь тебе в губы. ты бесишься. я слышу это в твоем горячем выдохе мне в рот следом и этой резко напрягшейся руке рядом. тебе нравится, верно? еще бы. и знал бы ты, как убиваешь этой своей агрессивностью. убиваешь и заставляешь завыть одновременно. да черт тебя подери, без этого всего я никогда бы не смог рассмотреть настоящего тебя: хоть и тронутого, но такого чистого. ты был откровенен в каждой своей случайно брошенной шутке или фразе про "радуга - это круто". или "патрик из спанч боба просто даун немножко, поэтому я патрик". хороший друг, но глупый до одури. ты не был глупым. ты был просто... собой. сумасшедшим другом и сумасшедшим влюбленным. наверное, это просто все еще влияет на меня. я привыкаю. я люблю это чувство, оно переполняет весь мой череп, душу и легкие. и ах да - а еще я просто лох-люкей. и, конечно, я лох. я ведь связался с тобой, придурок.

и ты моя чертова идея фикс, где я словно помешанный математик завис на теории того, что мы будем идеальным алгоритмом. но идеального не существует, майки. ни в одной из вселенных не существует идеального варианта тебя, меня или кого-нибудь другого.
слишком мало и слишком дурно - и это мой алгоритм любви к тебе.
надеюсь, нам его хватит, смурфи. 

and it finds me
the war within me pulls me under
and without you
the fight inside is breaking me again